1901

1902

1903

1904

1905

1906

1907

1908

1909

1910

1911

1912

1913

1914

1915

1916

1917

10 июня (28 мая) 1912 года

ТЕЛЕГРАММЫ.

27 мая.

УРГА. Русские подданные, получившие свидетельства из монгольского министерства внутренних дел на право разведок золота в западных аймаках, возвращаются без всяких результатов, так как местные власти не считаются с распоряжением ургинских правителей и воспрещают производство раскопок.

Арест преступников.

ЕКАТЕРИНОСЛАВ. В Юзовке обнаружена воровская шайка, оперировавшая в районе Бахмутского уезда. Организатор крестьянин Рогозин и сын чиновника Люблинский задержаны и сознались. Они открыли соучастников - крестьян Переверзева и Волобуева. В юзовской почтово-телеграфной конторе обнаружена растрата сорока тысяч. Чиновник Яременко в растрате сознался. Не выяснено. почему начальник конторы Муш не обратил раньше внимания на поведение Яременко. Документов, относящихся к растрате, обнаружено на 28 тысяч. В Александровске обнаружена шайка аферистов устраивавших в банках займы по подложным приговорам сельских обществ. Взято в Александровске 40 тысяч, в Мелитополе 35 и Харькове 40 тысяч.

«Манифест» Бурцева.

Знаменитый разоблачитель Бурцев не может никак успокоиться. После успеха, выпавшего на его долю разоблачениями закулисной роли Азефа и Гартинга, он хочет не сходить со столбцов газет и вот теперь, в чаянии рекламы, выпустил в свет па страницах своего «Будущего», нечто в роде манифеста под названием «К друзьям Будущего».
Бурцев прежде всего заявляет, что он решил приехать в Россию и создать своим арестом процесс, который, как он полагает, осветит очень многое и снова разоблачит каких-то излюбленных. Бурцевым «филеров» охранных отделений. В своем «манифесте» Бурцев обращается к друзьям.
Он пишет: «В настоящее время с особой настойчивостью мы обращаемся к старым и новым нашим друзьям и будем их убеждать принять самое энергичное участие в продолжении начатой уже кампании, и вот почему. Еще 3, 2 года тому назад, когда в России были подняты дела Азефа, Лопухина и т. д., мы не раз гласно в печати обращались к правительству с предложением вызвать нас в Россию в качестве свидетеля во время разбора этих дел, потому что нам пришлось принять непосредственное участие во всех главных стадиях обоих этих дел».
Ho русское правительство не пригласило г. Бурцева и ему не пришлось таким образом фигурировать в Петербурге, как это ему видимо ужасно хотелось. В дальнейшем своем «Манифеста» разоблачитель взывает к друзьям. Он восклицает: «Мы обращаемся ко всем нашим друзьям с просьбой употребить все усилия для того, чтобы в продолжение ближайших нескольких месяцев собрать возможно больше документов для обвинения правительства и таким образом нарисовать полную картину его деятельности за последние годы».
К осени Бурцев надеется выполнить эту задачу. Затем «Мы отправимся в Россию и там при тех или иных условиях, на свободе или в тюрьме, мы предъявим правительству все обвинения, о которых мы говорили до сих пор на страницах «Будущего». «Мы хотим явиться в Россию, — продолжает Фердинад VIII, — Бурцев—открыто, под своим именем и будет там протестовать против всей уголовщины, которую совершило русское правительство за последние годы.
Г. Бурцев ничем не смущается.
Он замечает: «Правительство может делать все, что ему угодно, a мы будем делать то, что считаем нужным и полезным для разрешения тех задач, какие мы ставили себе в эти последние годы.
«Мы правительству только скажем: «Не запугаете».
Г. Бурцев откровенно и весьма решительно заявляете, что он потребует от правительства: 1) немедленного ареста агента-провокатора Азефа, участвовавшего не с политическими, а с чисто личными целями, следовательно, как обыкновенный уголовный преступнику в организации известных убийств и 2) немедленного предания суду: сенатора Трусевича, генерала ’Герасимова, министра юстиции Щегловитова, министра внутренних дел Макарова и их сообщников, как сознательных укрывателей Азефа и многих других важных преступников.
Все это должно произойти осенью, когда Бурцев приедет в Россию.
Таков манифест, на днях выпущенный в свет революционным разоблачителем^ Бурцев говорить, что пред ним в России вырисовываются два пути: свобода и тюрьма.
Читая, однако, приведенный в выдержках документу невольно представляешь себе для Бурцева еще третий путь — в больницу для умалишенных Николая Чудотворца.

-въ.

ПЕТЕРБУРГЪ

В ожидании демонстрации.

Около 5 час. веч. полиция Литейной части была извещена о якобы готовящейся демонстрации рабочих, бастующих на Выборгской стороне.
Полиция приняла все меры, чтобы не допустить рабочих через Литейный мост. К мосту были придвинуты наряды полиции.
Незначительны е группы рабочих, появлявшиеся у моста, рассеивались полицией.
Только в 10 час. вечера полицейские наряды были сняты.

За кулисами.

Кинематограф уже успел создать особый кадр артистов-глухонемых и особую школу для них.
Благодаря ему, и немые смогут теперь записываться в число слушателей сцены...
Некий уроженец Владикавказа г.Казаянц от природы быль глух и нем.
Кончив в Варшаве школу для глухонемых, он проехал в Мюнхен, где, закончив свое образование в академии для глухонемых, выдержал экзамен на звание артиста кинематографических театров.
В настоящее время г. Казаянц уже ангажирован одной из московских кинематографических фабрик, где и думает проявить свой артистический талант.

Duo.

Метеор над Москвою.

В пятницу, вечером, около девяти часов над Москвою пролетел необыкновенно яркий метеор в направлении с юго-востока на северо-запад. Meтеор был большой величины и яркого белого цвета, оставлял за собою длинный лучистый след на подобие хвоста кометы и был виден в продолжение около четверти минуты. Исчезновение его за горизонт сопровождалось яркой вспышкой на подобие разорвавшейся ракеты.

Публичная казнь городского головы.

Совершенно исключительную сцену можно было наблюдать на-днях на Курмышской улице в г. Петровске. Группа обывателей, в знак протеста против того, что улица в некоторых местах представляет из себя настоящее болото, задумала топить городского голову, как виновника этого обстоятельства и произвела это таким образом.
Сделали из сена и тряпок подобие человеческого тела и одели его в старые брюки и пиджак. На голову надвинули картуз. Получилось нечто, похожее по комплекции и костюму на городского голову. Потом повлекли чучело к болоту и торжественно погрузили его в грязь.
Это удивительное зрелище собрало всю улицу. Устроители же, сделав свое дело и излив, таким образом, свое негодование, мирно разошлись по домам.