13 августа (31 июля) 1917 года

Луначарский.

Все, кто знал Луначарского в России и за границей, в личной жизни и по литературе, весьма изумились: Интернационалист? Большевик ленинского толка?! Не верилось как-то, что этот тихий, скромный и многосторонне образованный человек, и вдруг зовет к восстанию, благословляет вооруженную чернь на захват власти, способствует развалу армии, позору родины.
Кто из знающих Луначарского мог ожидать, что такой эстет, влюбленный в Эврипида и Эсхила, выскочит на грубую, невежественную улицу, цену которой он знал.
В Луначарском соединены два начала: человек и социалист, живой и мертвый, и „буквальный", как старый начетчик. Не даром он всегда интересовался религией и выпустил 2 тома сочинения «Религия и социализм», наделавшие немало переполоха среди правоверных социал-демократов, ортодоксов, равнодушных к религии. В Швейцарии Луначарский работал день и ночь, увлекаясь поэтами и живя аскетом. Жил он за границей весьма скромно, еле сводя концы с концами, - много ли дает работа в русских газетах и журналах, - писал в «Киевскую Мысль», в «День», в «Театр и Искусство».
В личной жизни Луначарский тихий и доброжелательный человек, любящий детей семьянин, и коренной русский, всегда тянувшийся к широким русским полям и скорбевший душою по русской березе, по нелепой, но родной русской жизни.
Это трагедия русских эмигрантов, — говорил Луначарский редактору журнала „Театр и Искусство" Кугелю незадолго до войны, в Париже, — видеть, как наши дети постепенно забывают родную Россию, слышать, как их детский язык становится каким-то волапюком, прямым французско-нижегородским наречием... Один за другим, вместе с русскими словами, исчезают из памяти детей эмигрантов образы родины, и Россия становится чужой. Наша Россия для наших детей — чужая! Подумайте, какой ужас!..
И вот странно, почта необъяснимо для друзей и знакомых Луначарского было услышать о его подвигах на большевистской улице...

1901

1902

1903

1904

1905

1906

1907

1908

1909

1910

1911

1912