1901

1902

1903

1904

1905

1906

1907

1908

1909

1910

1911

1912

1913

1914

1915

1916

1917

23 (10) ноября 1910 года

Судьба учеников, ушедших на «Викинге»

По полученным начальником училища Дальнего Плавания сведениям, ученики, выехавшие из Владивостока на датском учебном судне «Викинг», вследствие болезни г. Неупокоева, списавшегося с судна на острове св. Елены, очутились в крайне тяжелом материальном положении. «Викинг» в скором времени ожидается в Гуль. Выезжая из Владивостока, ученики рассчитывали возвратиться из Копенгагена, куда корабль первоначально был назначен. Теперь на обратный путь средств не хватит, почему в их пользу на днях состоится благотворительный спектакль.

Попытка демонстрации по поводу похорон графа Л.Н.Толстого

Вчера ректором Московского Университета было объявлено, что никакие демонстративные шествия к дому графа Л.Н.Толстого в Хамовниках допущены не будут и против демонстрантов градоначальником будут приняты решительные меры. Несмотря на это, учащаяся молодежь: студенты, курсистки, гимназисты пытались демонстрировать гражданские панихиды по графе Л.Н.Толстом пением «Вечная память». Небольшая группа их собралась у запертых ворот здания старого Университета на Моховой ул. и затянула «Вечную память». Большая часть демонстрантов была задержана усиленным конным нарядом полиции и отправлена в Арбатский полицейский дом, где все были переписаны и отпущены. В это же время подобное происходило в Хамовниках, близ дома гр. Л.Н.Толстого. Зная, что с утра еще дом этот был занят нарядом полиции и к этому дому по Божениновскому пер., публика не допускалась, а тем более группами, толпа курсисток и студентов с утра засела в числе 100 -1250 человек, в сарае дома Соколова по Божениновскому пер., и около 11 час. утра, предводительствуемая студентом Московского Университета Синельниковым, тронулась было с пением «Вечная память», к дому графа Толстого, но вся эта толпа была оттеснена конной полицией к Девичьему полю, причем дирижировавший пением толпы Синельников был задержан и отправлен в Хамовническую часть, откуда по удостоверении личности, был отпущен. Эта группа затем направилась в клиники, но и там также была рассеяна. [...]

К кончине гр. Л.Н.Толстого

9 ноября во многих инославных столичных церквах были отслужены, по желанию членов иностранных коллегий в Петербурге и постоянных жителей столицы, исповедующих инославные вероисповедания, заупокойные мессы по Л.Н.Толстом.

---

В городской столовой имени Л.Н.Толстого, находящейся на Выборгской стороне, 9 ноября, в день похорон Л.Н. был предложен поминальный обед. Собравшиеся перед обедом пропели трижды вечную память

---

9 ноября во всех формовочных мастерских Петербурга наблюдался необычайный спрос на бюсты графа Толстого. Уже в два часа дня последний бюст, работы художника Ге, в старейшей из столичных формовочных мастерских, принадлежащих И.К.Репину, был продан для зала высших женских курсов, а вслед за тем поступило до 30 требований, которые не могли быть удовлетворены за отсутствием готовых отливок. То же явление наблюдалось в других мастерских с бюстом работы Р.Р.Баха и других скульпторов, требования на которые поступили со всех концов России.

Воздухоплавание

9 ноября на гатчинском аэродроме начаты приготовления к испытаниям аэроплана сист. Соммера. изготовленного русско-балтийским вагонным заводом для отдела воздушного флота. Сдает его пилот-авиатор В.А, Лебедев, принимает особая комиссия под председательством лейт. Пиотровского. В тот же день на гатчинский аэродром отправлены из Петербурга два новых аэроплана «Россия Б», один г. Северского, другой учебный, товарищества воздухоплавания. Их испытания надеются закончить на этой неделе.

ШАРАДА №12

Мой первый слог отыщем в нотах,
Конец же в азбуке найдем,
А середину вмиг увидим,
Когда мы что-нибудь сомнем.
А все - не только человеком,
Но и животным может быть –
Оно всегда к еде стремится
И любит сладко закусить.

С.Винокуров

Обладаю капиталом в

1000 руб.

я сам простой, не интеллигент, хорошо грамотный, был писарем в управлении одесского уездного начальника, желаю встретиться с целью брака с молодой девушкой не старше 25 лет, желательно блондинкой, обладающей небольшими материальными средствами. Подробности при личном свидании. Прошу адресовать «Одесский Брачный Листок», Типографии «Изящество», для П.Д.Болгарина.

МНЕ

23 года не могу мириться с одинокой бесцельной жизнью. Желала бы встретить достойную подругу жизни симпатичную, добрую и обладающую капиталом, т.к. я веду коммерческое дело, требующее капитала. Адресовать в контору «Од. Бр. Л» С.Л.

Петербургские депутации опоздали

ТУЛА, 9 ноября. 9 час. вечера. Могила необычайно о глубока, четыре аршина. Глинистый холм, утоптанный публикой, примерз, поэтому неопытные крестьяне засыпали могилу очень долго. Тяжелая картина, жуткая тишина побуждала говорить. Начинавшиеся речи прерывались распорядителями, дававшими знать хору петь «Вечную память», Распорядители заранее наметили сто двадцать речей от депутаций и организаций, но графиня умоляла пощадить ее силы. Речи отменены. Расходись в темноте. Пробирались по замерзшим кочкам, по хрустевшим под ногами листьям.
На встречу спешили запоздавшие, в том числе петербургские депутации. Они просили по телеграфу ожидать их, но графиня С.А. исполняла волю Льва Толстого похоронить его быстро.
Станция Засека отпустила в Москву шесть экстренных поездов.

Погребение праха Л.Н.Толстого

(По телеграфу от наших специальных корреспондентов).

Ночью в «Засеке»

«ЗАСЕКА», 9,ХI. Около 3-х часов ночи я приехал из «Щекина» в «Засеку». Дорогой необыкновенное явление: все деревни, мимо или через которые приходилось ехать, горят огоньками.
Крестьяне не спят, ждут момента, когда надо будет идти на станцию встречать прах Льва Николаевича. Ближе к «Засеке» встречаются идущие к Ясной Поляне толпы и группы студентов, курсисток, вообще молодежи. Много их. Черной лентой тянутся они по лесной дорожке. «Куда идете?» - спрашиваю одну группу.
– «В Ясную Поляну». – Там, ведь, ночевать негде». – «Ничего, побродим до утра», - отвечают бодро. Еще ближе к станции и на самой станции уже сплошная толпа. Молодежь пьет чай, беседует о Толстом. Спать никто не ложится. Подходят новые поезда.

Траурная процессия

ТУЛА, 9,ХI. Траурный поезд подводят к пакгаузу, где находятся депутации. Из вагона выходят близкие друзья Льва Николаевича, корреспонденты, бывшие в «Астапове». Софью Андреевну, согнувшуюся, с лицом воскового цвета, выводят под руки дети и родные.
Минутная заминка. Открывают вагон с телом. «Толстовцы», яснополянские крестьяне и родственники на поясах выносят качающийся закрытый гроб. Головы обнажаются. Тысячи голосов поют «вечную память».
ТУЛА, 9,ХI. С пением «вечной памяти» процессия покидает «Засеку», переходит мостик, вытягивается под гору по направлению к Ясной Поляне. Впереди, на четырех крестьянских телегах везут венки, За ними выступают яснополянские крестьяне, широко развернув свое полотнище: «Дорого Лев Николаевич! Память о твоем добре не умрет среди нас, осиротевших крестьян Ясной Поляны». За яснополянцами - студенческая депутация, депутации от газет, в том числе от «Русского Слова» - в лице Г.С.Петрова, И.Д.Сытина и С.И.Варшавского, депутации от ученых и просветительных обществ, театров. Перед самым гробом опять крестьянские полушубки; гроб несут уже не на почсахз, а прямо на плечах, благодаря чему он поднимается выше над толпой, кажется, плывет над ней. Гроб несут, сменяясь, представители интеллигенции, науки, литературы, студенты, толстовцы, крестьяне. Непосредственно за гробом - поддерживаемая сыном Ильей Львовичем и Философовым, Софья Андреевна. Ее окружают дети, близкие родственники. Позади них видные толстовцы - Горбунов, Дунаев, Раевский, Страхов, Бирюков. Буланже и другие. Тут же П.А.Сергеенко, врачи Маковицкий, Никитин, Беркенгейм, члены второй Думы Бакунин, кн. Сумбатов, Н.Д.Кашкин, начальник станции «Астапово» Озолин и другие. Дальше - толпы народа.

В Ясной Поляне

ТУЛА, 9,ХI. Мерно колыхаясь над головами толпы, в 11 час. утра гроб достигает яснополянского графского дома. На площадке перед террасой поставлен стол – простой, садовый, на который, как говорят, гроб будет положен и открыт для последнего прощания. Однако, гроб минует площадку, огибает дом, поворачивает к крыльцу. Примостившиеся на всех вышках фотографы усиленно щелкают затворами, крутится, трещит синематограф. Едва гроб исчезает внутри дома и входят туда ближайшие родственники Льва Николаевича, - в дверях вырастает, заграждая вход, высокая фигура графа Ильи Львовича. Он объявляет, что на один час доступ в дом будет закрыт. Толпа гудит, как бы протестующе. Графа поддерживают, обращаясь к толпе с увещаниями, несколько друзей:
- Дайте родным и семье один час. Потом все проститесь.
Подчиняясь, толпа отхлынула. [...]
Однако, уже через полчаса устанавливается порядок прохода в дом: через одни двери вход, через другие - выход. Становятся в очередь. Впереди выстраиваются депутации. В очередь становятся по одному. Поэтому живая лента бесконечными зигзагами и петлями опутывает дом, растягивается по аллеям парка. [...]

Шествие к могиле

ТУЛА, 9,ХI. После двух часов дня толпа несколько редеет. Многие уезжают. Среди оставшихся еще ярче подчеркивается огромное число молодежи. В 2 1/2 часа дня прощание с телом публики заканчивается. В последний раз прощаются домашние. Раздаются громкие рыдания, когда заделывается крышка гроба. Опять на руках гроб выносят из дома. Едва он показывается, все падают на колени. Торжественно звучит «вечная память». Позади гроба в том же порядке семья, близкие. Процессия трогается к могиле. Непрерывной могучей волной несется впереди пение «вечной памяти»

Погребение праха

ТУЛА, 9,ХI. По обеим сторонам дороги, ведущей к могиле, вытянулись цепи, составленные крестьянами и молодежью. Процессия подходит к могиле. Уже известно, что речей не будет, об этом просила семья.
Вот гроб на руках студентов достиг вершины бугра, колеблясь, поднялся над ней. Вот он медленно опускается у самой могилы. Семья на склоне бугра. Снова и снова звучит «вечная память», единственное пока песнопение гражданских похорон. Раздаются голоса: «На колени!» Вся толпа, как один человек, преклоняет колени ( Далее следуют четыре строки полустертого, нечитаемого текста. )
Гроб опущен в могилу. Водворяется глубокая тишина. Первые комья мерзлой земли глухо стучат о крышку гроба. Слышны рыдания. Многие прорываются к могиле бросить горсточку земли. Пение «вечной памяти» то на минут смолкает, то, начинаясь где-то далеко, мощно растет, приближаясь, то, начинаясь у могилы, широко разливается по толпе. Выделяются два – три сильных молодых, ярких голоса. В один из моментов тишины высокий старик на бугре с изможденным лицом, восклицает: «Великий Лев умер! Да исполнятся заветы его христианской любви, да будет земля легка нашему великому Льву!..» И это нарушение соглашения принимается глубоким молчанием.
Начали закапывать могилу, Застучали лопаты. Гулко земля посыпалась. Снова растет и ширится «вечная память». Снова вся толпа опускается на колени. Могила быстро засыпается. Смеркается. Толпа начинает понемногу расходиться. Только молодежь плотно семьей стоит позади семьи, и гремит «вечная память».
Схоронили Льва Толстого.

Эрнст Геккель против лютеранской церкви

(По телеграфу от нашего корреспондента).

БЕРЛИН, 9(22),ХI. Знаменитый натуралист и натурфилософ Эрнст Геккель заявил о своем выходе из протестантской церкви. Мотивы решения знаменитого всемирного ученого таковы: убеждение в необходимости отделения церкви от государства и от школы; рост реакции, обусловливаемый влиянием черно-синего блока; насильственное воспитание в духе религиозной лести, а главное – его личное возмущение против иезуитско-клерикальных преследований его естественно-исторических изысканий.

День похорон в Петербурге

(По телеграфу от наших корреспонд.).

На Невском

Петербург четыре года не видел такого возбуждения и оживления на своих улицах, как вчера. Невский с утра запружен публикой. Преобладают студенты и курсистки.
Оживление царит и на Васильевском острове.
О панихиде в армянской церкви знали немногие, однако церковь оказалась переполненной. Среди публики было несколько депутатов, были литераторы и студенчество. Выйдя из церкви, толпа с обнаженными головами и пением «вечной памяти» двинулась по Невскому к адмиралтейству, но была быстро рассеяна полицией. Патрули полиции расположены по всему Невскому. Местами в виду скопления народа, останавливаются вагоны трамваев.
Сквер Казанского собора оцеплен пешей полицией с винтовками. Усиленные наряды на мостах Аничковом и Полицейском.
Местами конная полиция выезжала на панели. Изредка раздавалось пение «вечной памяти», и полиция тотчас рассеивала хор. Общее отношение полиции сдержанное.

Выходка одесских хулиганов

ОДЕССА, 9 ноября. В магазине Шталмейера хулиганами разбита витрина, в которой помещался портрет Толстого. Портрет разорван хулиганами на тротуаре. Они не задержаны. (Соб. кор.).