ДНЕВНИК

ДНЕВНИКИ

Понедельник, 5-го июля.

Еще одного выдающегося и крупного по таланту человека вырвала смерть из рядов живых в лице писателя Чехова, который, невзирая на 45-летний возраст, казался всем молодым и чуть ли не начинающим путь славы, с яркой будущностью впереди. <...>
У него было две чарующие силы: одна - его талант, а другая - его симпатичность. По таланту не мало было писателей крупнее его, но по симпатичности было не много. Он душу свою влагал в то, что творил, и от того в том, что он писал, он себя заставлял любить, ибо душа, отражавшаяся в его творчестве, была хорошая. Ведь он сын мужика; я часто это вспоминал, читая его, и спрашивал себя: не от того ли он душу свою влагал в творения своего вдохновения так на распашку. что вышел он из среды, где для души нет этикета, нет по<д>мостков и гораздо меньше искушений неправды. Не оттого ли так чуется правда в Чехове, и чуется, что она не деланная, а бьет из родника, а родник этот - его душа, и это то правда есть одна из причин его симпатичности.
Но, увы, в то же самое время, пока душа лежала к Чехову, читая его творения, я чувствовал, что с Чеховым в жизни случилось "что-то", что помешало его таланту развиться в уровень с его природной силой. <...>
Это "что-то" была та нездоровая среда, в которой Чехов во время учения и, в особенности, после учения получил воспитание, с духовным фундаментом чистой и честной натуры мужика. Попади Чехов прямо из крестьянской среды в хорошую дворянскую, например, среду, особливо - женскую, - он бы не только не мог утолить жажду своего таланта "Дядями Ванями", но он в творении цельных и сильных положительных русских типов пошел бы дальше и выше Тургенева, и потребности его в правде не пришлось бы бороться с искушениями окружавшей лжи.
Увы, среда, в которую попал с ранней своей весны Чехов, была именно нездоровая среда серой будничной интеллигенции, где всякое писание, как и всякий идеал, есть только ремесло, где нет ни культа народных идеалов, ни культа искусства за искусство, ни культа правды, в высоком значении этого слова, и где литература есть одна из поденщин умственного пролетариата.
Я не хочу бранить эту среду, но всякий беспристрастный к ней умный человек согласится со мной в том, что дать она могла таланту, девственно вошедшему в нее из народа, только то, что она он сама имела, а имела она только отрицательное отношение к жизни, где главная нота была разочарование и при том на почве безнародной и чисто мозговой. <...>

Оставить комментарий

Свободное использование материалов "Газетных старостей" в Интернете, приветствуется при желательном указании авторства "Газетных старостей" и активной ссылке на "http://starosti.ru"