26 (13) сентября 1908 года

Столетний юбилей русских ветеринаров

(Историческая справка).

Сто лет назад Высочайше одобрено «предложение» г. министра внутренних дел об учреждении в Санкт-Петербурге скотоврачебного училища.
По этому «предложению», воспитанники, окончившие курс наук, получали звание ветеринарных врачей, и это был первый для России законодательный акт, в котором упоминается слово «ветеринарный врач». Это было 31 декабря 1807 года.
В следующем, 1808, году возникло первое в России скотоврачебное училище, воспитанники которого, по окончании курса, получали звание ветеринаров. До тех пор Россия не знала ветеринаров. В Древней Руси не было людей, знающих науку врачевания скотских болезней. При легких недугах население обращалось за советом к знахарям и знахаркам; в случаях же появления повальных болезней и падежа скота, население оказывалось в совершенно беспомощном состоянии. При таких бедствиях обращались к молитвам. Служили молебны святым угодникам: Модесту, Флору и Лавру, Власию, Харлампию, Николаю Чудотворцу, Георгию Победоносцу, Косме и Дамиану, Киру, Иоанну и Архангелу Михаилу, считающимся в народе покровителями лошадей и вообще домашнего скота.
Царь Алексей Михайлович повелел отделять больной скот от здорового, и это была первая правительственная мера, направленная к предупреждению развития заразных болезней на скот.
Пётр Великий, ведя беспрерывные войны, то со шведами, то с персами, то с турками, сознавал, что для войска, в котором много лошадей, необходимы люди, знающие дело лечения болезней лошадей.
В этих видах он в 1713 году, почти, следовательно, двести лет тому назад, издал указ об обучении русских людей коновальному искусству.
Войска стали пополняться «учёными» коновалами, но число их, всё-таки, было недостаточно, чтобы удовлетворить потребность в них войска. Домашний же скот оставался по-прежнему беспомощным. Его «лечили» знахари и знахарки.
Сенатские указы раскрывают нам печальную картину того положения, в котором находился домашний скот в годы царствования Императрицы Елисаветы Петровны. Больной скот беспрепятственно блуждал по улицам Петербурга, тут же беспомощно падал и издыхал. Гниющие трупы животных, никем не убираемые, заражали воздух, стаи мух покрывали эти трупы и затем разносили заразу по городу.
Нередко случалось, что в продажу поступало мясо больного домашнего скота. Обо всём этом медицинская канцелярия стала доносить Правительствующему Сенату только под конец царствования государыни, когда скотский падёж приянял уже эпидемический характер, а на окраинах России зарождалась свирепая чума, посетивсшая Москву в век Екатерины II.
Если в таком состоянии находилась столица, то можно было себе представить, каким уходом пользовался скот в уездах, в провинции и вообще в России.
Приняв во внимание донесения медицинской канцелярии, Сенат приказал главной полицмейстерской канцелярии палых лошадей и скот, «ни мало не мешкав», зарывать за городом в ямы, в 3 аршина глубины, и засыпать известью. Для отвоза на казённых лошадях назначить каторжников под караулом. «Разъездные патрулинги и дозорные» должны «накрепко» денно и нощно наблюдать, чтобы не валялось по улицам «падалища», а если оно, по недосмотру, окажется, то полицейские офицеры подвергаются не только штрафу, но и лишению чинов.
Другим сенатским указом от 10-го июля 1761 года устанавливалось наблюдение за качественностью пригонного скота на бойницах и за мясом в мясных рядах. Для этой цели медицинской канцелярии предоставлялось выбрать сколько нужно способных людей, а из магистратской конторы, из купечества надёжных, при полицейских офицерах.
Были, следовательно, и надёжные, и способные люди, да не доставало среди них сведущих, знающих своё дело.
Недоставало ветеринаров.
Вопросом о высшем образовании ветеринаров занялось министерство внутренних дел с первых же лет своего существования.
Путём внимательного изучения вопроса, министерство пришло к заключению, что не только лошади, но и вообще домашний скот, столь необходимый и полезный в хозяйстве, имеет все права, наравне с человеком, на тщательное изучение организма и приключающихся болезней для правильного их лечения.
В этих видах предположено было первоначально учредить три скотоврачебных училища: в Петербурге, Москве и Лубнах. Но вскоре эта мысль была оставлена. В 1808 году, руководствуясь теми соображениями, что существующая в Петербурге медико-хирургическая академия, как одно из самых необходимых и полезнейших в государстве учреждений, должна вмещать в себя все отрасли медицинской науки, тогдашний министр внутренних дел князь А. Б. Куракин находил существенно важным открытие при академии двух училищ: ветеринарного, или скотоврачебного и фармацевтического, или аптекарского.
При существовавшей тогда по всей империи потребности в медиках, ветеринарах и аптекарях, положено было, по новому штату, иметь в академии 720 воспитанников на казённом содержании, не ограничивая числа своекоштных, среди которых могли находиться и лица податных сословий.
Для более успешного преподавания наук и ведения занятий такого значительного количества воспитанников решено было разделить их на отделения, из которых первое, главное, находилось в Санкт-Петербурге, при самой академии, а второе — в Москве.
Выбор пал на Москву, во-первых, потому, что этот город многолюдный и притом центральный для всей средней полосы России; следовательно прилив воспитанников был бы обеспечен.
Во-вторых, Москва — город университетский, с книжными лавками и учебными пособиями, с госпиталем и аптеками. Наконец, здесь много учёных, специальные знания которых соприкасались с кругом наук, преподаваемых в медико-хирургической академии.
Совокупность этих данных и была причиною избрания Москвы для второго отделения медико-хирургической академии.
С наступлением 1808 —1809 учебного года оба отделения были открыты. Петербургское отделение находилось в заведывании президента Императорской медицинской академии, а московское отделение — в заведывании вице-президента. Курс четырёхлетний.
По окончании курса наиболее успешные получали звание кандидата ветеринарных наук.
После года занятий они получали звание ветеринарных врачей, или ветеринаров, в отличие от коновалов, получавших низшее образование.
Таким образом, ныне исполнилось сто лет с тех пор, как Россия обогатилась сразу двумя колыбелями русских ветеринаров: в Петербурге и в Москве. Что же касается предположения открыть скотоврачебное училище в Лубнах, то оно так и осталось одним только предположением.
По окончании курса наук ветеринары назначались и привлекались в войска, где получали начальствование над коновалами. В частных хозяйствах ветеринары долгое время были редкостью, до тех пор, пока не введены были земские и городские самоуправления.
Потребность в ветеринарах ещё более усилилась, и тогда были учреждены ветеринарные институты в гг. Харькове, Казани, Варшаве и Юрьеве, существующие и поныне. Московское же отделение при Николае I прекратило своё существование и соединилось с петербургским. Теперь Москву и всю губернию обслуживают ветеринары названных нами четырёх городов, и семья их так уже велика, что из одних только московских и подмосковных ветеринаров образовалось в Москве три общества: 1) московский отдел общества ветеринарных врачей; 2) московское общество ветеринарных врачей, основанное в 1880 г.; 3) общество взаимопомощи ветеринарных фельдшеров в Москве.
Есть, следовательно, кому отпраздновать свой столетний юбилей.
Н.Бочаров