15 (02) июля 1912 года

Распутин в Петербурге.

(По телефону от нашего петербургского корр.).

В виду всеобщего недоумения и шума, который наделал приезд „старца Распутина“ в Петербург, ваш корреспондент счел долгом собрать сведения об отношении к нему в министерстве внутренних дел и Св. Синоде.
— Уже самый факт остановки его в покоях тов. обер-прокурора Св. Синода, С.П.Даманскаго, пользование им синодскими курьерами, визит к синодскому миссионеру, ред. „Колокола“ Скворцову, и поездка в Петергоф говорит сами за себе,—сказало мне лицо, близкое к заведующему канцелярией Св. Синода С. П. Григоровскому.
— Но, ведь, Григорий Распутин был объявлен хлыстом и выслан из Петербурга?
— Мало ли что! Теперь он опять добился реабилитации. И собирается постричься в монахи.
— А скандальные истории?
— Преданы забвению.
— Чем объясняется надзор за Григорием Распутиным через особых агентов, неотступно следующие за ним?— спросил я в министерстве внутренних дел.
— Этот надзор сильно преувеличен газетами, — ответили.
— Однако, он существует?
— Распоряжение было... И, пока оно не отменено, конечно, возможно...—как-то нехотя заторопился мой собеседник.
— Чем же вызваны наблюдения, если Григорий Распутин вновь в милости?
— А это вы спросите в департаменте полиции или у товарища министра Харузина!—почти рассердился мой „статский генерал“.
И на этом наша беседа оборвалась.

---

Находящийся в Петербурге Григорий Распутин на-днях выезжает обратно в село Покровское.
Осведомленные лица передают, что Распутин перед своим отъездом из Сибири обратился с письмом к лицу, близко стоящему к председателю совета министров В.Н.Коковцову, с просьбой узнать, насколько верны слухи о запрещении ему приезжать в столицу, и не имеет ли В.Н.Коковцов что-либо против его приезда.
В ответ на это письмо, как уверяет „Речь“, было сообщено Распутину, что председатель совета министров ничего не имеет против приезда Распутина в Петербурга

---

Сегодня весь день Распутин пробыл в Петербурге, разъезжая с бывшим редактором „Голоса Земли“ Сазоновым по влиятельным знакомым.
„Важные документы“, о которых говорил Распутин, оказались купчею на 400 дес. земли, приобретенные „старцем» близ своего сельца Покровского.