В поставленной в Петербургском театре Рейнеке пьесе „Натали Пушкина“ имеется сцена в которой появляется единственное лицо без слов.
Это сам Пушкин.
Критика усмотрела в этой безгласной роли оскорбление памяти великаго поэта.
Конечно, автору пьесы, касающейся интимно г жизни Пушкина, нельзя обойтись совсем без Пушкина.
Однако, неизмеримо труднее для театра и автора восстановить точный исторический облик давно умершего поэта. В данном случае исполнитель имеет дело не с художественным созданием драматурга. Его задача куда ответственнее: необходимо, ведь, воспроизвести, не искажая, такую исключительную фигуру, как сам Пушкин.
Нетрудно, конечно, загримироваться „под Пушкина“ по гравюрам и портретам, но нельзя воскресить его характерный» манор, жестов, всех тех индивидуально бытовых черт, из чего складывается подлинный исторический образ. [...]
Свободное использование материалов "Газетных старостей" в Интернете, приветствуется при желательном указании авторства "Газетных старостей" и активной ссылке на "http://starosti.ru"
