02 марта (17 февраля) 1914 года

Великопостное.

Чуть брежжит свет.
Ночь еле приподняла свои черные ресницы и бледно-синими главами, спокойно, спокойно смотрит на улицы Москвы, И в этой тихой синеве медленно расплывается редкий однообразный, протяжный звук колокола. Наступал Великий пост.
И вот из закоулков поползли по всем пустынным улицам в одиночку черные фигурки. И откуда эти салопницы и старички, — Бог их знает!
Никогда их днем не видно... Или не замечаем?.. Что за странные одежды: куцые кофты, с смешно торчащими вверх турнюрами, допотопный шляпенки, рваные пуховые платки, перевязанные крест-на-крест поверх длиннополых пальто кофейного цвета, пелеринки на пелеринках...
Скрюченными от холода, прижатыми к груди руками они держать маленькие книжечки с поминанием.
И медленно, с трудом ползут к церковным дверям.
В церкви темно. Свечей мало. Их свет жалобно дрожащий, — красновато-желтый на фоне синевы, проникающей из окон. Но чувствуется печальное, большое торжество. Начинается длинная, длинная великопостная служба.
В Замоскворечьи больше оживления. Там можно увидеть в этот ранний час и богатую соболью шубу и модное манто.
Старая купеческая Москва жива еще. Разряженная в пух и прах, едет она в церковь слушать протяжные красивые напевы, слушать чтение мефимонов (покаяние Марии Египетской, читаемое за вечерней).
Впрочем, бывало говорили; „поехала мефимоны слушать", с веселым подмигиванием; и значило это: к приятелям поехала.
Зрелищ и увеселений никаких.
Поневоле в церковь каждый день едут. С собой берут всех чад и домочадцев, в возрасте от трех до девяноста лет. Детям сначала весело, а к концу службы станет скучно, скучно.
Великий пост!

В-овъ.

1901

1902

1903

1904

1905

1906

1907

1908

1909

1910

1911

1912