Чистенький уютный лазарет округа путей сообщения.
Среди раненых необыкновенное оживление.
Погасло электричество.
Среди раненых их жены, приехавшие на побывку к мужьям с далекого юга, несколько чьих-то ребятишек, и белеющие своими косынками сестры.
На экране появился светлый дрожащий круг, и все стихло.
Послышался граммофон, играющий какой-то торжественный марш, и появилась картина торжественного выхода в Москве Высочайших особ в Романовские дни. Стройными рядами идут придворные чины в расшитых мундирах.
— Гляди, какие солдаты-то. Вся грудь в золоте, — слышится сдержанный шепот.
За картинами торжеств следует ряд комических, сразу все еще больше веселеет, и в зале стоит уже неумолкаемый хохот. Особенно нравится Макс Линдер и всего больше в картине: «Хочу иметь ребенка».
Окончились картины. Зажгли свет, и весело смотреть на оживленные, довольные лица этих раненых больших детей.
Граммофон играет народный гимн и раненые поют дружными хором.
— Спойте теперь какую-нибудь солдатскую, — просят сестры.
— Замриенко! Запевай, — кричит кто-то, и Замриенко, заткнув зачем-то одно ухо, затягивает:
— Пишет как султан турецкий, пишет Русскому Царю.
— Пишет Русскому Царю, - дружно подхватывает хор.
Потом поют: «3асвiстали казаченьки».
— Не журися Марусенька, - заливается молодой голос, и невольно думается:
— Сколько Марусенек осталось теперь сиротами там, в далекой Малороссии.
Свободное использование материалов "Газетных старостей" в Интернете, приветствуется при желательном указании авторства "Газетных старостей" и активной ссылке на "http://starosti.ru"